Существует ли четкая граница между политикой и безопасностью?

К сожалению, ситуация когда министр – левый экстремист напрашивается на теракты обвиняя евреев в терроре против них, вырастает из многодесятилетней традиции социалистического социального государства видеть в самостоятельных свободных евреях проблему. Ну а в арабах и в заботе о них – оправдание своего существования.
Так обычный религиозный еврей который хочет принести пасхальную жертву (точнее, провести своего рода репитицию исполнения этой заповеди но максимально приближенную к реальной), Хамас топает ножками и грозит адом. Он всегда грозит адом и надо было давно привыкнуть, что если бить его больно его крики не опаснее писка возмущенной мыши. Но когда израильские левые СМИ а с их подачи и власти обвиняют обычного, нормального еврея в опасном “экстремизме” Хамас не только выглядит мощнее. Ведь его угрозы врагу подействовали. Его террористы получают дополнительную моральную подпитку для новых атак. Конкурирующие террористические банды стремятся не отставать и так запускается волна насилия и террора. Эту закономерность мы описывали в статье 2018 года по истории террора против евреев в Стране Израиля за 100 лет (оригинал; первая – русская версия статьи).
Другой пример. Подразделение Армии Израиля взяло под контроль гробницу Йосефа очередной раз демонстративно загаженную арабами. Местный совет Шомрона использует ситуацию с тем, чтобы привести объект в подобающий вид и благодарит солдат, напоминая им о важности их миссии.
Армейский спикер – типичный продукт “процесса Осло” обрушивается на тех, кто “играет в политику” (!), вмешивая посторонние национально-религиозные проблемы в деятельность армии. Для которой существует только данная конкретная миссия. При том, что в обществе огромное большинство согласно с тем, что миссия армии защищать еврейский народ, что уже само по себе – политика и идеология. А как только мы подставляем вместо понятия “еврейский народ” некоторые общепризнанные определения – что же такое еврейский народ, мы сразу получаем просто концентрированную политику с солидной религиозной базой. И чем может быть и в глазах евреев и в глазах наших врагов оправдано само существование западного образца армии на Ближнем Востоке если не высшей миссией – защищать еврейский народ, народ Торы и заповедей и выполнять соответствующие пророчества?
Характерно, что этот факт принимался самими левыми когда им казалось, что страна у них в кармане, является своего рода корпоративной (партийной) собственностью.
В своих пропагандистских материалах они сами апеллировали к Танаху, к пророчествам (публикация на иврите левой естественно дамы – социолога в Israel Studies in Language and Society 11 (2) 2018 основнная на анализе таких материалов – Дапей аКрав за разные годы).
Попытки свести деятельность армии Израиля к сугубо техническим функциям (1) оказываются сами насквозь идеологическими как только они помещаются в исторический контекст – эта идея из багажа современной, крайней левой идеологии (2) ее логичными проявлениями является война против тоннелей и против шариков но ни в коем случае не против террористических организаций (они же арабские и исламские, а нам тут идеология в армии не нужна, если она не крайне левая, конечно).
В еврейском государстве и в еврейской армии нет и не может быть изоляции от еврейских ценностей и от политики в смысле понимания высшей миссии армии. Полностью вне идеологии остается только техническая и спортивная подготовка (да и то если мы перестаем рассматривать армию как инструмент социальной интеграции и не пытаемся формировать дамские танковые экипажи и тому подобное).